Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

– как днем, так и ночью. Но они не увенчались успехом. В ответ землекопы Ричарда подожгли подпорки в вырытом ими подкопе, и ночью большой кусок городской стены с грохотом обрушился. Объединенные силы двух королей предприняли 6 июля еще один безуспешный штурм. Ричард предложил сначала два, затем три, потом четыре безанта каждому, кто сможет принести ему камень из основания шатающейся башни. Но защитники Акры отбивались из последних сил.

На следующий день крестоносцы снова несли потери, пытаясь прорваться в город у Проклятой башни, но гарнизон держался. Такая отвага мусульман вызывала восхищение даже в лагере их врагов. Наконец, 7 июля эмиры Акры послали Салах ад-Дину письмо, в котором говорилось, что они готовы сражаться насмерть, но только если их усилия будут поддержаны остальной армией. Понимая тяжелейшее положение своих соплеменников, султан предложил вернуть христианам Святой Крест и обменять пленных по принципу один на одного. Однако крестоносцев такие условия не устроили – они потребовали освобождения всех пленников и возврата отвоеванных у них земель.

Одиннадцатого июля отряды окончательно выздоровевшего Ричарда при поддержке флота пизанцев снова пошли на штурм. Рвы были полузасыпаны, а брешь в стене столь велика, что заделать ее или возвести новые укрепления позади нее представлялось невозможным. Победа крестоносцев была так близка, что гарнизон решил сдаться.

Условия капитуляции были согласованы 12 июля, но только между крестоносцами и защитниками Акры – Салах ад-Дин в их обсуждении участия не принимал. Город был сдан со всем, что в нем находилось: продовольственными складами, метательными орудиями и кораблями. Захват египетского галерного флота, запертого во время осады в гавани, был не менее важен, чем взятие города. Отныне Салах ад-Дин лишался всякой возможности бросить вызов господству христиан в Средиземном море, которое все больше и больше становилось «итальянским озером».

Воинам гарнизона, их женам и детям сохранялась жизнь в обмен на выкуп в размере 200 тысяч динаров, возврат Святого Креста, освобождение 1500 христианских безымянных пленников, а также одной или двух сотен персон, особо перечисленных поименно. Вдобавок Коррадо маркиз Монферратский должен был получить свою комиссию за посредничество в размере 10 тысяч динаров, хотя никаких сведений о его истинных заслугах на этом поприще до нас не дошло. Вполне вероятно, что таким образом Филипп Август, испытывавший дефицит финансов, постарался за чужой счет вознаградить своего сторонника.

Когда Салах ад-Дин узнал об условиях капитуляции, он пришел в ужас. Но протестовать или оспаривать договор было слишком поздно – штандарты крестоносцев развевались над городом. Акра пала.

* * *

После того как войска крестоносцев вступили в город, произошел примечательный инцидент, сыгравший впоследствии огромную роль в судьбах Европы. Началось все весьма прозаически. Герцог Австрийский Леопольд V Добродетельный из дома Бабенбергов выдвинул свои вполне обоснованные претензии на долю в триумфе и в добыче. Он прибыл под Акру весной 1191 года – раньше, чем оба короля. Ему пришлось поневоле стать вождем всего германо-австрийского контингента, поскольку Фридрих Барбаросса так и не добрался до Святой земли. Император скончался в пути, и лишь ничтожные остатки его армии добрались до цели. Еще два предводителя немецких крестоносцев – ландграф Тюрингский Людвиг III Благочестивый из дома Людовингов и герцог Швабский Фридрих VI Штауфен – также один за другим покинули сей бренный мир в октябре 1190 года и январе 1191 года.

Своих войск у Леопольда было мало, в средствах он также был ограничен, поэтому никаких весомых козырей в споре с королями Англии и Франции у него не было. Герцог Австрийский не сумел стать третьей силой, когда крестоносцы раскололись на два враждующих лагеря. Тем не менее он был высокородным владетельным сеньором, возглавлявшим отдельный контингент и приложившим немало сил для взятия города.

Не сомневаясь в своих заслугах, Леопольд гордо вошел в Акру, выбрал себе подходящее здание для резиденции и водрузил на ней личный штандарт. Он даже и подумать не мог, что тем самым навлекает на себя страшное унижение.

Король Ричард, который всегда подозрительно относился к доблести германцев, приказал сбросить на землю штандарт Леопольда герцога Австрийского, установленный на вершине башни[198].

Французы, ревностно следившие за всеми действиями Ричарда Львиное Сердце, не преминули добавить кое-какие уточняющие подробности: «Сломал его и бросил в глубокую сточную яму, демонстрируя неуважение к герцогу и навлекая на него позор»[199]. Ричард потребовал также, чтобы Леопольд оставил и выбранную им резиденцию. Герцог Австрийский не мог противиться силе короля Англии. Он подавил свой гнев, удалился в шатер за пределами городских стен и при первой же возможности отплыл домой, забрав с собой германский и итальянский контингенты.

На самом деле поступок Ричарда был не просто бесцеремонной выходкой. Если бы короли Франции и Англии позволили штандарту герцога Австрийского развеваться над Акрой рядом с их знаменами, то они фактически признали бы тем самым, что он имеет законное право на получение часть добычи. И Ричард, и Филипп Август в принципе могли бы допустить к разделу трофеев третьего, однако только лишь в качестве одолжения, а не как равного партнера. Поэтому оба были крайне недовольны претензиями Леопольда. Но действовали они сообразно своим характерам: Ричард – в открытую, в Филипп Август – из тени. Акру и все в ней захваченное, включая пленных, 13 июля короли Франции и Англии разделили между собой согласно договору, заключенному ими еще перед началом крестового похода.

А буквально полторы недели спустя, 22 июля, объявил о намерении покинуть Святую землю и Филипп Август. Он никогда не стремился стяжать славу в борьбе за Гроб Господень и крестоносцем стал исключительно под давлением обстоятельств. Король Франции страдал от бесцельной, с его точки зрения, траты времени вдалеке от своих владений, походная жизнь ему не нравилась, к тому же болезнь до конца так и не отступила. У него были и другие веские причины не затягивать отъезд. 1 июня 1991 года под Акрой умер Филипп I Эльзасский граф Фландрский, де Вермандуа и Валуа, от которого осталось богатейшее наследство – графство Артуа. Оно было приданым его племянницы Изабеллы де Эно, первой жены Филиппа Августа. Безусловному переходу графства во владение французского короля мешало то, что она получала все права на Артуа только после смерти графа Фландрского. Однако Изабелла сама скончалась раньше дяди, и решить этот запутанный вопрос могло только личное присутствие короля Франции. Естественно, что Филиппа Августа гораздо сильнее тянуло разобраться с богатым спорным владением, чем прозябать на краю земли, да к тому же в компании богатого и могущественного вассала, который очевидно превосходил его в воинской доблести. Филипп Август никак не мог смириться с тем, что его самым бесцеремонным образом отодвинули в тень.

* * *

Французским